Войди "О  НЕСКАЗУЕМОМ В ПОЭЗИИ И ЖИВОПИСИ" Л.И. и Ю.М. Ключниковы
Художественные
разделы:
Россия Небесная
Гимн Красоте
Солнечный мир
Космические и Алтайские зарницы
Поэтические
страницы:
Белый остров
Новые стихи

Об авторах
Перечень выставок
Идеи тонкого
мира
Страницы
альбома
Ссылки
На главную
 

Мы струи рек, мы капельки тумана,
нас океан зовет к себе домой.
Но есть в нас то, что больше океана,
и даже больше вечности самой...


VIII. КОЛОКОЛА

***

- Приходи. Я готов.
- А готов ли?
- Дай мне дело.
- А хватит ли сил?
- Я каштаны тебе из жаровни
Раскаленной руками носил.
Всюду правду твою возвеличивал
И пролил за нее сто потов.
- Что ж, впрягайся в телегу безличия.
- Я не понял...
- Нет, ты не готов.

ОСЕННИЙ ЛЕС

Из картинок
В мир объемный прыгнув,
Юные принцессы и пажи
Шумные устраивали игры
На ребячьей зелени души.
И под вечер убегали спешно
В белое безмолвие страниц.
Сколько нынче из страны безгрешной
Набежало ясноглазых лиц!
Сколько платьев, желтых, красных, синих
Золотых заколок и венков!
Спрячет их ноябрьская Россия
В белое безмолвие снегов.
А потом метельной круговертью
В общем вальсе снова закружит
Вместе с обновительницей-смертью
Вечную родительницу - жизнь.

В ДРЕВНЕМ МОНАСТЫРЕ

Здесь птицы, шорохи и страхи
Гнездятся нынче среди стрех.
А были времена, монахи
Радушно привечали всех.
Входи смиренный и отчаянный,
Безбожный и святой, садись.
И если ты не гость случайный,
Тогда трудись, трудись, трудись.
Цвели сады на голом камне,
В земле для них совсем чужой,
Согретой теплыми руками,
Но главное - живой душой.
Ведь здесь молились за Россию,
Светло молились, горячо.
И как нам знать, не той ли силой
Мы живы до сих пор еще?
1976

ОСЕННИЙ ЛЕТ (Памяти А. Кухно)

Из кувшинок, стреноженных тиною,
От скрадков, где гроза шелестит,
В небо взмоет община утиная,
Поведет ее древний инстинкт.
Но дуплеты ружейные выпалят,
Камышовую шаль опалив,
И кому-нибудь врезаться выпадет
В присмиревший озерный залив.
В дымку синюю глаз остывающих
Брызнет небо с водой пополам,
Попрощаются молча товарищи
В синеве, недоступной стволам.
И прошепчут просторы осенние:
- Да святится судьбы благодать
И за ясную бронзу везения,
И за тусклый свинец неудач.
За гремящие вспышки болотные,
За луну у намокшего лба
Выше в небо чирка перелетного
Поднимает земная пальба.
1981

* * *

Как тяжко жить в раздорах вечных
И как легко - смеясь, любя.
Мы этот мир очеловечим,
Когда начнём с самих себя.
1981

* * *

Я плыл на стрежень,
Но меня сносило,
Я плыл как рыба против быстрины.
Когда же мне отказывали силы,
Я чувствовал плечо
Своей страны.
Могучей, несуразной и жестокой,
И нежной, и возлюбленной до слез,
Страны всесокрушающих потоков,
Дубовых плах
И ласковых берез.
В конце концов, я выбрался на берег,
Хоть отовсюду слышал:
- Быть беде!
Мне говорят,
Что я в кого-то верю.
Я верю в тех,
Кто все еще в воде.
1982

ПАМЯТИ ПЕВЦА

Без слез, без материнских стонов,
Без некрологов и речей
Ушел Валерий Агафонов,
Ушел, как бог, почти ничей.
Ушел к другим богам забытым,
Загубленным чугунным бытом,
И недостатком наших сил
Свет разглядеть среди "светил".
Не привыкать нам к укоризне
Больниц, безденежья, креста
К тому, что свято место в жизни
Вновь занимает пустота.
Чем жар сильней, тем гуще пепел.
Одной звездою больше в небе,
Одной свечей темней у нас
В который раз...

* * *

Не говори, влюбленный в землю,
Что не изменишь ей вовек.
И речка, берега приемля,
Уходит в море.
Бегу рек
И полдню жаркому, и стуже
Настанет час рукой махнуть...
И кто сказал, что будет хуже
Наш новый дом
И новый путь?

* * *

Лечу! Кому такое не приснится?
Лечу все выше к облакам и в них...
Но пробужденья грубая десница
Бьет по крылам и сбрасывает вниз.
Знакомая дорога вспухла глиной,
Отталкивая сердце и глаза.
Дождливый день, безрадостный и длинный,
Как взлетная сереет полоса.
Уравновесим элероны чувства,
Освободим раздумья от слезы.
Нет в мире справедливее искусства,
Чем долгий поиск взлетной полосы.
Глоток воды, ломоть ржаного хлеба...
И мир опять восторгами храним,
Когда свое
Уходит дымом в небо,
А горнее
Становится своим.
1986-96

БИЕНЬЯ

Заждались мы дождя.
По заморским пределам скитаясь,
Удостоил и нас,
Наконец, он явленьем своим.
Я шагаю на дачу
Под старым зонтом, как китаец,
Почему бы на время
Себя не почувствовать им?
Бьются капли о зонтик
В небесном своем упоенье,
По малиновым листьям
И в шляпку поганки-гриба.
Я бы одой почтил
Все на свете дожди и биенья,
Если б ребра мои
Слишком часто не била судьба.
Впрочем, кто же ответит,
Где меру она отсчитала?
В голове моей бьются
И строятся в строчки слова,
Я пытаюсь понять,
Я пытаюсь почувствовать Дао,
А Оно не дается,
Природа его такова.

***

Не остановишь в умысле мерзавца
Увещеваньем благородным, но
От умысла он может отказаться,
Ударившись о собственное дно.
И если ты ему в минуту боли
Протянешь руку, распри позабыв,
Отступит зло, отступит поневоле,
Хотя бы и во временный отлив.
Но множатся зеленые орехи
На русской ветке, все еще живой,
В срок не созрев, без горя и без смеха
Кивнут любому ветру головой.
Без разницы им, где добрей, где злее
Добро и зло творят свои дела
Таких оставь, покуда не созреют
Хотя бы до решительного зла.
1988

* * *

И день пришел -
Я кончил счеты с прошлым,
И прошлое не властно надо мной.
Я столько падал, столько поднимался,
Что красные тюльпаны самомненья,
Поломанные ветром многократно,
Уже не в силах головы поднять.
Да будет так!
Но как по-детски хрупок
Лиловый гладиолус естества,
Какими бесконечными дождями
Любви и воли оросится стебель,
Пока в тумане тускло-беспросветном
Не расцветет очередной цветок.
И я вступлю в реальное сраженье,
Ловя в бою глаза Архистратига,
Улыбчиво-пронзительные очи,
Читая в них, что все мы, люди, боги -
Солдаты срочной и сверхсрочной службы
В бессрочном гарнизоне Бытия.
1980-96

СОВЕСТЬ

Узнай, что боль необходима,
А ложь и зло непобедимы,
Душа беспамятна, и кладь
В грядущих воплощеньях та же,
В ней атом истины не нажит,
Все нужно снова наживать.
И зовы неба голубого,
И шепот мой, что слышишь ты, -
Не вести благостного бога,
А вечный ветер пустоты.
Узнав, что места нет надежде
В моих владеньях, - не в аду,
Готов ты мне служить, как прежде?
- Готов.
- Пойдешь за мной?
- Пойду.
1997

СТИХИ О КОНЦЕ СВЕТА

Всё по швам разошлось,
Но Земля не спешит расколоться.
И политики снова
В экран телевизора лгут,
И жиреют, как бройлеры,
В новых коттеджах торговцы,
И угрюмо молчит
До портянок обобранный люд.
Столько шума и страхов
Нагнали недавно пророки
Про конец уже скорый,
Что ждали мы - хоть бы скорей!
Но опять Апокалипсис
Сдвинул контрольные сроки,
А на русских полях
Зеленеет все тот же пырей.
Всё же, чувствуем кожей,
Развязка горячая зреет,
Слишком туго натянуты
Жилы и нервы у всех.
Мы устали от зла,
Мы становимся злее и злее,
Значит, зло по закону
Готово расплавиться в смех.
А гребущие жадно
Ну что ж, продолжайте, гребите.
Между нами незримая
Глубже и глубже черта.
И Россия дрожит,
Как во время войны истребитель,
Получив, наконец,
Долгожданный приказ:
- От винта!
1999

* * *

Хочешь жить - отучись вертеться.
Скорей сними рубашку,
Которая ближе к телу,
Иначе пропадешь от жары
В этом чехле идиотском.
Хочешь жить - свою хату,
Которая с краю,
Открой ветрам времени.
А также прекрати выпрашивать милость у Бога
Словно безвозвратную ссуду
В кассе взаимопомощи.
Хочешь жить - вымети из своего дома
Все мелочное, легко воспламеняющееся
В уже пришедшую эпоху Огня -
И лишь тогда, не раньше
Да сопутствует тебе удача во всех делах.

* * *

Целительны земные беды
Для духа сильного, такой
Поднимет рюмку за победу
И покалеченной рукой.
Но бесполезны жизни грозы
Душе, чья суть - как решето.
Переведет вино на слезы:
- За что, о Господи, за что!..

ПОСМОТРИ МНЕ В ГЛАЗА

Посмотри мне в глаза
Вот мы сетуем на безобразие,
На неправедность жизни,
За горло берущую нас.
Посмотри мне в глаза
Мы с тобою в делах наших разве
Зло и боль не рождали,
Не множили хаос подчас?
Если в сердце любовь,
Не упрятать ее и не выкрасть,
Если доброе семя -
Появятся и колоски.
Нам душа вручена,
Словно платье ребенку - на вырост,
Весь вопрос только в том,
Как до мерки своей дорасти.
Мы казним себя сами,
Настойчиво, тупо, жестоко.
Каждый носит в себе
И начало всего, и конец.
Все великие реки
Выходят из малых истоков,
Все на свете дела
Начинаются с наших сердец.
Посмотри мне в глаза...
1973

АРКАИМ

Речная рябь в седую даль гонима,
Залетным ветром взятая в полон.
Полынные просторы Аркаима,
Я дважды приходил к вам на поклон.
И кожей чуял тонкие касанья
Поклонников Великого Огня.
Широкими арийскими глазами
Они глядели молча на меня.
- Зачем пришел?
Исполнишь ли законы
Хранить в душе святые пламена?
- Ну что ж, не понаслышке мне знакомы
Оставленные вами письмена.
Барачный быт гипербореев древних
В мой детский мир тропинку проторил,
И бегство их из городов в деревни
Я в сорок первом тоже повторил.
Но вот огонь души...
В дыму столетий
Он весь почти растрачен на металл.
Гнал рябь речную беспокойный ветер,
Скользили тени в облачную даль.
Их печь для плавки бронзы слишком зримо
Напомнила заветы старины.
Полынные просторы Аркаима,
Мы в общей связке веры и вины.
2000

ВСТРЕЧА

Озябший под крещенским толстым льдом,
Он путь держал к соседке многоводной,
В ее мечтая постучаться дом,
Такой же полутемный и холодный.
Но застучала наверху пешня -
И крыша ледяная проломилась,
И ведрами над прорубью звеня,
Над ним с улыбкой женщина склонилась.
Он замер на минуту в полынье,
Коснувшись глаз смеющихся несмело.
Покачиваясь в маленьком окне,
О чем-то тихо женщина запела.
Кружился незатейливый мотив.
Пока не заскрипело коромысло
И не затихло, ведра подхватив.
И тишина над прорубью повисла.
Он не расслышал песни той слова.
Ручьи бегут, им торопиться надо.
Осталась лишь в проломе синева,
Как эхо прикоснувшегося взгляда.
Да след в снегу оставил быстрый шаг.
Озябшие порой крещенской тоже
Все женщины куда-нибудь спешат,
И в этом на ручьи они похожи.
2000