***
Не говори, что небо над Россией
Синей, чем всюду в мире, - не синей.
Березы заграничных не красивей,
А бестолочь - свирепей и сильней.
Но пусть печали наши тьму не тешат
И радость не печалит, все равно
Весь мир глядит -
кто в страхе, кто в надежде -
На будущее в русское окно.
1987

ФОЛЬКЛОРНЫЙ АНСАМБЛЬ

Сложив на животе неловко руки,
Похожие на крышки погребов,
Поют на сцене русские старухи
Про ямщика, про Волгу, про любовь.
Плывут, плывут раздольные печали,
Грудная хрипотца далеких дней,
Когда они солдатками кричали
На ездовых буренок, на коней,
С которыми делили хлеб и ношу,
На трактор ставший в поле, хоть реви,
На нас, что лебедой росли, и все же
Не обойденных в ласке и любви.
Они порой совсем теряли силы,
Когда в годину черную свою
По мужикам убитым голосили.
И вот теперь, вы слышите, поют!
Поют, пройдя всех преисподних круги,
Поют всем сердцем, сердце веселя.
Поют на сцене русские старухи,
Двужильные, как русская земля!
1972

АЗ ЕСМЬ

Когда облечься письменною плотью
Пришел душе славянской звездный час,
Ту плоть Кирилл и брат его Мефодий
Определили первой буквой - Аз.
"Аз есмь" мой предок тонкой вывел кистью
Слова Творца, Те самые, что Он
Вписал нам в сердце, как венец всех истин,
Как главный над законами Закон.
Летели годы, дни, Россия крепла
На радость Богу - сатане на страх,
То поднимаясь фениксом из пепла,
То падая опять почти во прах.
Когда же чужеземная зараза
Вползла незримо в русские сердца,
Мы отделили наше "я" от Аза
И первым поместили от конца.
Сегодня мир охвачен общим тленьем.
Но мы всему, что утеряло честь,
С российским нескончаемым терпеньем
Ответствуем уверенно:
- Аз есмь!
Жива души уступчивая сила,
Жива в душе торжественная песнь,
Жива Земля, пока жива Россия.
Аз есмь!
1982

ШЕЛЕСТЫ ПШЕНИЧНЫЕ ЗЕМЛИ

В войну моим приютом оказался
За Волгой яростной один степной колхоз.
Там жили украинцы и казахи,
Текла река, но не было берез.
И был простор, огромный, теплый, светлый,
Он степь и небо растворял вдали.
Запомнились напев свободный ветра
И шелесты пшеничные земли.
Люби платок необозримо-синий
И малую горошину-село,
Люби до гробовой доски Россию,
Каким бы злом тебя ни обожгло.
Люби ее, когда спиной широкой
От бед тебя прикроет и когда
Случится, что обидит ненароком
И крепко, и нароком иногда.
Нет, ты не пес, что кнут хозяйский лижет,
А сам зубами в конуре скрипит.
Ты - человек. Но родина превыше
Всего на свете, всех твоих обид.
Не запятнай себя и каплей злобы,
Сумей понять ее высокий лад.
И не спеши судить ее изломы!..
Ведь ты не знаешь, что они сулят.
1982

Я - ЗА ИВАНА-ДУРАКА!

Я - за Ивана-дурака,
За то, что дураку не спится,
Когда он знает, что жар-птица
Взмывает где-то в облака;
За то, что ладной меркой скроен
И с умниками не в ладу;
За то, что он в самом аду
Не струсит перед сатаною,
А станет краше и сильней,
Из адской вынырнув купели;
За то, что ненавистны цели
Великой родины моей
Всему планетному мещанству;
За то, что я имею счастье
Родиться сыном мужика.
Я - за Ивана-дурака!
1986

МЫ ТЕБЯ ОТСТОИМ

Край передний иную наметил манеру рисунка,
поменяли регистры октавы военной грозы -
по высотам сердец, по лощинам и лужам рассудка
пролегает сегодня зигзаг фронтовой полосы.
Мы в окопах еще, мы в траншеях по самые плечи,
видно, день не настал, видно, час наступать не пришел.
Словно мессеры кружат чужие недобрые речи,
атакуя повсюду притихший российский Глагол.
Ждали пуль и огня, оголтелой пехоты и танков,
на прямую наводку в туман приготовив стволы.
А отрава вползла на позиции главные с флангов,
потому что мы сами открыли отраве тылы.
Мы и это пройдем, в эшелонах тройных перестроясь.
Пусть нас кто-то хоронит, пророчества нам - не в нови.
Мы тебя отстоим, золотая славянская совесть,
наше русское сердце - сияющий Спас на крови!
1988

МАГАДАН

Пустынный порт закатной дышит грустью,
Внизу маяча, словно миражи,
Морскую на отливном дне капусту
Вылавливают местные бомжи.
Киосков ряд. Какой-то тип с нахрапом
Нерусским убеждает нас купить
Почти мешок кроваво-красных крабов.
Торговая, как всюду, жизнь кипит.
Ей хочется забыть, что здесь кипела
Иная, пересыльная страда.
Не знавшая о ней, в ту пору пела
И радовалась юная страна.
Ее герои покоряли полюс,
В пустынях возводили города...
На всех парах в коммуну мчался поезд,
Как выяснилось нынче, в никуда.
Так заявляют новые пророки,
Зовущие нас к рыночной мечте.
Но никому не ведомы дороги
Распятой, как и прежде, на кресте
Страны моей. Одно лишь солнце знает,
Зачем оно меняет день и ночь.
Колымская, холодная, родная
Земля, в груди засевшая как нож...
1994

ТЕБЕ, ПОБЕДА

Никуда от пафоса не денусь,
Не могу не написать стихов.
Я люблю тебя за неподдельность
Святости твоей, твоих грехов.
Ты вместила на полях и займищах
Наш позор и славу, кровь и дым,
Мужество, какого мир не знал еще
И свинцовый ливень... по своим.
Да, мы помним, мы, конечно, помним
Тот, с известным номером, приказ.
Только он не гневом душу полнит -
Пониманьем наполняет нас.
Сорок первый был щемящ и жуток,
Потому суров сорок второй.
Маршалы твои! Георгий Жуков!
А народ! Сказать, что он герой
Мало, он в самом аду кипящем
Укреплял и суть свою, и стать.
Был и вождь, жестокий, настоящий,
Времени и родине подстать.
Нет вождей и маршалов в России,
И врага густой скрывает дым.
Сердце, только сердце с прежней силой
Верит - все равно мы победим!
1995

***

Тащить Святую Русь в свои чертоги
Уж Богу самому невмоготу.
Покинула проезжие дороги,
Буксует в вековом своем аду.
И то сказать - от райского комфорта,
Случись такой, - пожалуй, что сбежит.
Могла бы стать давно матерым чертом,
А в ней по-детски светлый ангел спит.
Безропотный, как шея перед плахой,
И нежный, словно ландыши у пня.
Мне временами хочется заплакать,
Да кончились все слезы у меня,
Как и охота каяться кому-то.
Вставай с колен, великая страна.
Уходит затянувшаяся смута,
Зовет тебя речная быстрина.
Ты без сомненья вырулишь на стрежень,
Нет оснований никаких тужить.
Но грустно видеть, как огромна нежить,
И как немного тех, кто хочет жить.
1996

***

Радуйтесь, когда земные грозы
Сор смывают с вашего двора.
Радуйтесь, когда трещат морозы.
Радуйтесь, когда томит жара.
Радуйтесь, когда грозит пучина
Всех нас поглотить по одному.
Радуйтесь и вовсе беспричинно,
Просто так, всему и ничему.
Радуйтесь, когда кругом все плачут,
Что Россия гибнет на кресте.
Радуйтесь вдвойне за них, незрячих,
Растерявших радость в темноте.
Радуйтесь, когда нечистой силе
Выше глаз наесться повезет.
Тем быстрей подавится Россией.
Радуйтесь! Лишь это и спасет.
1996

***

На чело платок накинув синий,
Милосердна, любяща, чиста,
Медленно восходит над Россией
И над миром новая звезда.
С наших душ она снимает кожу.
Все горит. Нелегок свет зари.
Где тебя искать сегодня, Боже,
Если зашатались алтари?
- Всюду.
- Ждать чего?
- Любви и Блага.
- Где твой храм?
- В душе, как и всегда.
- Что нам заповедано?
- Отвага.
- Ждешь чего от каждого?
- Труда.
Мир пришла пора прямить и править,
Судным огнем опаляя плоть.
Лишь тогда в сиянии и славе
Явится на землю ваш Господь.
А шаги Его совсем уж близко,
Не на годы меряйте, на дни.
- Господи! Твою святую искру
В каждом нашем сердце охрани!
1996

ТОСТ

Уж скоро под сияньем зимних звезд
Фонтаны тостов брызнут новогодних.
Опередим же время, пусть сегодня
Летит в пространство наш декабрьский тост.
За то, чтоб в мире, потерявшем путь,
Где на себя все тянут одеяло,
Мы с вами научились для начала
В отличие от прочих не тянуть.
Чтобы, мечтая о любви большой,
В страстях ничтожных вдруг не захлебнуться,
Чтоб мы старались чаще улыбнуться
Друг другу не губами, но душой.
Чтоб от Огня, который шлет нам Бог
В мучительном сегодняшнем тумане,
Мы зажигали свечи пониманья,
Пока язык от тостов не отсох.
1998

* * *

Ах, власть советская, твой час
Был ненадолго вписан в святцы.
Ты гнула и ломала нас,
Пришел и твой черед сломаться.
Бывало, на тебя ворчал,
Но не носил в кармане кукиш.
И поздно вышел на причал,
Что никакой ценой не купишь.
Когда сегодня Страшный Суд
Долги последние свершает,
А телевизионный шут
На торг всеобщий приглашает,

ЕМЕЛЯ

Давно бы по любым земным законам
Закончиться разору и беде.
Но русский блин вспухает новым комом
На старой мировой сковороде.
Все есть у нас: ресурсы, силы, опыт
Одна печаль - недостает вожжей,
Чтоб жить, как остальные, а не штопать
То рваные границы, то бюджет.
То наш кафтан, который не поделим,
Хоть он - сплошная черная дыра.
Твердим себе: "Слезай с печи, Емеля,
Пока тебя не съели повара,
Те, что дрова твои воруют вечно"
Роняя искры на лихом скаку,
Летит в пространстве наша чудо-печка
С загадочным Емелей на боку.
1999

МЫ ПОЕМ

Мы поем в эпоху, что смеется
Над любым желаньем жить всерьез.
Мы поем, а значит, сердце бьется,
Бьется без отчаянья и слез.
Кто виной, что кровью и железом
Добывали звезды с потолка?!
Если в бой с Христом вступает цезарь,
Побеждает все равно толпа.
Мы - толпа, пока еще слепая,
Мир внутри нас нам не по глазам.
К побрякушкам разным прилипая,
Не пускаем душу к небесам.
Потому и делаемся злее,
Вызывая за бедой беду.
Но поем, а значит, мы взрослеем,
Значит, без добра невмоготу.
И уже не ожидая чуда,
Что сама собою сгинет тьма,
Мы поем среди болот и блуда,
Значит, не совсем сошли с ума.
Мы поем, не боги, не мессии -
Искры неостывшего тепла.
Мы поем, и, стало быть, Россия
До сих пор еще не умерла.
1999

ЕЛЬ

Там, где январская дремлет метель,
в хвойных запутавшись иглах,
из-за ствола корабельного ель
в свитере снежном возникла.
Солнечный луч у высокой сосны
перехватив незаконно,
словно смычком на струне тишины
что-то играет знакомое.
Что-то забытое будит в груди
строгая зимняя пьеса.
Светловолосая, не уходи
в синие сумерки леса!
Эту мелодию ждал я давно
встретить на тропах закатных.
Чуть задержитесь в дорожном кино
неумолимые кадры!
Но за шлагбаумом крутит метель
снова свои серпантины.
Прячут от глаз уходящую ель
сосен гвардейские спины.
Прячется солнца недолгий каприз
в складках январского неба.
И исчезает мой маленький принц
в свитере белом из снега.
2000

ОСНОВАНИЕ ДЛЯ ОПТИМИЗМА

Ученые недавно подсчитали,
что общей незадействованной массы
у нас в мозгах пять миллионов тонн.
Прогрессом неохваченная масса,
которую наука именует
подкорковым и серым веществом,
во много раз по весу превосходит
начинку из урана и плутония
в боеголовках всех ракет.
По Интернету также сообщили,
что мистер Шоп из штата Индиана
недавно получил патент на средство
отбеливать любое вещество.
На этом основаньи Римский Клуб
дает прогноз, что мистер Нострадамус
ошибся, предсказав конец планеты.
Конца не будет, ждет нас всех инсайт
компьютерный в глубины подсознанья.
1999

7 НОЯБРЯ

С кем мириться в День примирения
У своих оскудевших столов?
Бьет по прошлому в ожесточении
Телевизор из всех стволов.
А в Москве колокольным звоном
Славят новых властителей рать,
Тех, что ради офшорной зоны
С нас готовы кожу содрать.
Не суди нас, Всевышний, строго,
Что страна от тебя отреклась,
И теперь, возвращаясь к Богу,
Снова пьет за советскую власть.
Слишком много в пору метельную
Намело сугробов в душе,
Мы её за крестами нательными
У кого-то не видим уже.
Потому нам дороже налитые
Алкоголем, чем ложью глаза.
Сам Христос с рыбаками и мытарями,
По Писанию, пил не нарзан.
Довели и его фарисеи...
Вот и мы, чтоб совсем не пропасть,
Пьем и молимся за Расею,
Поминая безбожную власть.
2000

А МЫ МОЛИЛИСЬ ЗА РОССИЮ

По глыбам льда, из-под которых
Катунь рождается на свет,
Мы поднимались молча в гору,
Светлей которой в мире нет.
Был день как лед,
Холодный, синий,
Серели тучи, как жнивье,
А мы молились за Россию,
За воскресение ее.
Нам мнилось - час великий пробил,
Страна снимается с креста.
О, как стучалась в клетку ребер
Нахлынувшая красота!
Нам с ней хотелось сердцем слиться,
Взлететь по стенке ледника
И выше, к Солнцу, по ресницам
Лучей, пробивших облака.
Но Голос вдруг раздался строгий,
Звучал он как бы изнутри:
- Еще не выстроились сроки
Стране обещанной Зари.
Ступайте вниз, в свое безлюдье,
Вериги прежние влача.
Да негасимою пребудет
Зажженная в груди свеча!